Традиционное продолжение, ставшего уже успешным, союза двух музыкальных деятелей экстремистского толка Пирса и Джулиаса. Атмосфера на данном альбоме еще насыщеннее чем на предыдущей работеб по музыкальной фрагментальности. Этнические сюжеты в мелодике и текстовом обрамлении с электронными перезвонами ‘ветерков’ и восточными ритмами предвещающими грядущий апокалипсис. Синтезированная увертюра хаотичного безумия с уводящими за грани сознания бесконечно-текстальными фрагментами меланхолии…Картина завершается монументальным разрывом термоядерной бомбы…апокалипсис все-таки настиг нас по окончании седьмого трэка. Голос Дагласа Пирса украдкой завлекает своим томным тембральным болотом…

Но, признаться, настолько кардинальной смены стиля я не ожидал. Тут не то что от «Dictius Te Necare», даже и от «S.U.I.Z.I.D» почти ничего не осталось. Полноценным металом это не назовешь, но, конечно, это и никакой не «dark industrial» тоже. Так, в основе своей, довольно спокойная рок-музыка с на редкость чувственным и на удивление профессиональным чистым вокалом. С товарищем за микрофонной стойкой Юрген Бартч определенно попал в десятку, так как более подходящего певца (именно певца!)о ожидать от Bethlehem банального эмоционального рока, которым нас во всю пичкает Anathema на последних альбомах? Да нет же! Помимо него здесь присутствует настоящий винегрет из жанров. Тут, на протяжении сорока семи минут звучания альбома , вы услышите и раммштайноподобный метал-индастриал, и дум-металические кусочки, и слабые намеки на творчество недалекого «темного» прошлого в песне «Maschinensohn», и даже чуть ли не панк-рок, нойз и трип-хоп. Ну, как мы знаем, во времена выпуска этого диска в экспериментаторство и облегчение саунда ударились почти все именитые банды.

«Ocean Machine». Яркий пример того, что бывает, когда ненадломленный ещё Юношеский Максимализм, переплетаясь с только обретающим всю свою силу Гением, даёт результат, превзойти который кажется почти невозможным. Двадцатипятилетний Девин на этом альбоме предстаёт перед нами всё тем же открытым и чувственным человеком, каким он был, записывая сумасшедшие альбомы в компании Джеда, Джина и Байрона, но только если на дисках Strapping Young Lad Искренность, Дерзость и Страсть были использованы, чтобы отобразить ярость, безумие и неприятие современного мира, то здесь эти же элементы используются c совершенно другой целью - максимально раскрыть собственную душу и буквально вырвать из груди собственное сердце. Поэтому неудивительно, что, неся в себе ничуть не меньший эмоциональный заряд, "Biomech" получился гораздо более спокойным, уравновешенным и далёким, чем всё, что вышло из под пера Таунсенда на тот момент и выйдет когда-либо в дальнейшем.

Один из главных камбеков года состоялся. Снежок выпустил свой шестой полноформатник на немецком метал-гиганте Nuclear Blast после трехлетнего затишья. Кажется именно влиянием лейбла можно оправдать уже не такое воздушное звучание как на прошлых релизах, впрочем, это все тот же старый добрый зефир от Нежа, хотя и с еле заметным привкусом метала, как по мне.

Вот уже 10 лет прошло с момента выхода этого замечательного альбома, по моему скромному мнению, являющемуся эталоном жанра. И за все эти годы я только утвердился в этой мысли. К тому времени Estatic Fear стала one man's band, что, впрочем, сказалось на музыке только положительно, - талантливый композитор и сочинитель Mathias Kogler (он же Calix Miseriae с первого состава группы), на этот раз никем и ничем не ограниченный, собрав 8 приглашенных музыкантов (в том числе и своего отца, сыгравшего на лютне), сотворил шедевр по всем параметрам превзошедший неплохую дебютную работу. "Мрачный Танец" звучит, как одна композиция, разбитая на вступление и 9 глав, где ключевая мелодия (зарождение которой мы могли слышать в концовке предыдущего альбома), исполняемая в разных вариациях и на разных инструментах звучит в каждой главе.

Трудно поверить, но Corrosion of Conformity в этом году исполняется 36 лет! Первое впечатление от новой их работы – всё очень по-мужски, серьёзно, тяжело, в музыке чувствуется сила и животная энергия. Именно концентрация мужского начала, какой-то первородной мистической силы с налётом мрачности и бурлящим грувом – вот чем характерен десятый по счету альбом американцев.

Группа Daylight Dies была образована в 1996 году гитаристом Баром Гэмблингом (Barre Gambling) и ударником Джесси Хэффом (Jesse Haff)в городе Эшвилле, штат Северная Каролина. В 1999 году они записали первое демо под названием The Long Forgotten Demo. Год спустя к группе присоединился вокалист Гатри Иддингс (Guthrie Iddings), и в таком составе Daylight Dies выпустили своё второе демо, Idle, вышедшее на Tribunal Records. В 2001 году место бас-гитариста группы занял Игэн О'Роурк (Egan O'Rourke), а группа записала демо из двух песен, предназначавшееся для звукозаписывающих лейблов. Позднее был заключен контракт с американским метал-лейбом Relapse Records.Подготовка к записи четвертого альбома началась в июле 2010 года в Северной Каролине. 9 октября 2012 вышел четвертый полноформатный альбом коллектива, получивший название 'A Frail Becoming' (Candlelight Records).

В марте 2009 года Emerald Sun принялись за работу над вторым альбомом. На этот раз запись проходила в Германии на студии Maranis под руководством Dimitri Liapakis. Сначала были записаны все партии, кроме вокала, что стало причиной разногласий в коллективе. В сентябре Emerald Sun сообщили, что вокалист Jimmy Santrazami больше не является членом команды. На смену ему пришёл Stelios "Theo" Tsakirides. Новый альбом получил название "Regeneration", что символизирует собой новый этап в истории группы. Релиз альбома состоялся в феврале 2011 на новом лейбле Pitch Black Records.В марте Emerald Sun пришлось распрощаться с Teo Savage и Jim Tsakirides. На смену им пришли Pavlos Gewrgiades и Sefis Gioldasis, которые продемонстрировали своё мастерство в февральском туре Hellenic.

Близкое общение музыкантов Clawfinger с безбашенными экстремальщиками Meshuggah, которые держат с ними общую студию, не могло не сказаться на творчестве заслуженного рэп-металлического коллектива. А переход на лейбл Nuclear Blast, обычно работающий с гораздо более тяжелыми командами, только усугубил ситуацию, так что в новых песнях Clawfinger рэп как таковой встречается крайне редко. По сути, шведы теперь играют металлизированный хардкор, временами (например, в заглавном треке) доходящий чуть ли не до интенсивности и напора S.O.D., а порой (в композиции “The Best And The Worst”) обретающий почти балладную лиричность.

Норвежцев Communic постоянно сравнивают с Nevermore и это вполне резонно: налицо сходство тембра и манеры пения Оддлейфа Стенсланда с уже покойным Уоррелом Дэйном, у обеих групп похожий плотный, басистый, но мутноватый гитарный звук. Но и отличий тоже хватает: степень эмоционального накала в голосе Оддлейфа не столь велика, а техника его игры на гитаре весьма далека от мастерства Джеффа Лумиса, да и любовь Communic к сложному построению композиций, благодаря которому к ним приклеился ярлык prog metal, не был в такой степени присущ вышеупомянутой группе-прообразу.

MoRT – это одна из крайних форм существования заблудившегося блэк-метала, авангардные приемы, опробованные на уже привычном индустриальном материале. Ужасы урбанизации и абсурдность бытия изображает Vindsval в этой ломаной музыке. Воздух отравлен, предметы окружающего мира теряют форму и становятся мягкими, почва ходит под ногами, небо прижимает к земле. Недоверие к реальности и страх сопровождает каждый шаг, каждое направление пути обещает депрессию или умственное расстройство.

Сегодня исполняется 110 лет Уильяму «Каунту» Бэйси. Вряд ли отыщется оркестр джазовой или даже танцевальной музыки, который за последние полвека не играл хотя бы несколько пьес в стиле Каунта Бэйси. Пианист, композитор и лидер оркестра, Бэйси оказал огромное влияние на эволюцию джаза. Если Бенни Гудмен, получив рекламу и прибыли, стал «Королем свинга», то «человеком за троном» был Каунт Бэйси, поскольку именно его оркестр довёл до совершенства стиль, ставший знаменитым благодаря Гудмену, придал глубину и динамику всей эре свинга. Он доказал, что большой оркестр может играть свинг и оставаться популярным, не принося в жертву спонтанность, составляющую душу джаза. Благодаря выдающимся «игровым талантам» музыкантов, выступления оркестра Каунта Бейси всегда были похожи на джем-сейшн. Атмосфера игры ценилась больше, чем создание композиций как таковых. И именно благодаря Бэйси свинг обрел вторую жизнь, пережив свой кризис и сохранив значимость в эпоху «нового джаза».